Под крылом самолета была чужбина
Жизнь – это преодоление. В какой-то момент нужно преодолеть свои страхи, научиться спокойно встречать «сюрпризы» судьбы и радоваться тому, что у тебя есть. С такой жизненной философией живет бывший летчик, участник боевых действий в Афганистане Федор Свиридов.
Без права на ошибку
Для многих его сослуживцев и знакомых возвращение в мирную жизнь стало настоящим испытанием. Они не могли забыть сигнала тревоги, грохота взрывов, лица ребят, которым не посчастливилось выжить. Он не просыпался от кошмара в холодном поту и много лет вообще не видел снов. Когда жена настояла на визите к врачу, тот не стал ставить диагноз и откровенно ему позавидовал. Сказал, что, видимо, крепкая нервная система.
В свое время при поступлении в Качинское летное училище Федор произвел хорошее впечатление на специалистов, которые проводили психологический тест с абитуриентами. С оценками по предметам у него было не очень хорошо, с физической подготовкой – тоже, но его взяли. Предпочли из большого количества других претендентов.
- Может, на следующий год приедешь? – спросили его в приемной комиссии.
- Ну ладно, – согласился Федор и на следующий день увидел свою фамилию в списке поступивших.
Он – паренек с Урала, из учительской семьи, приехавший посмотреть Мамаев курган и заодно попробовать поступить в Качинское училище, не питая особых иллюзий по этому поводу.
Был даже момент, когда он усомнился в своем выборе. Это когда нужно было шагнуть в бездну с парашютом за спиной. Он всегда боялся высоты. Панически, до дрожи в коленях. Он хотел бы закричать и спрятаться куда-нибудь под сиденье, но не мог: предусмотрительный инструктор посадил в салон семнадцатилетнюю девочку. Перед ней они не могли показать себя трусами. Прыгнули все. Сейчас у Федора 59 прыжков с парашютом. Не так давно он хотел «округлить» цифру на аэродроме в Средней Ахтубе, но помешали обидные обстоятельства. Возможно, что юбилейный прыжок у него еще впереди. И опять придется себя преодолевать, поскольку страх высоты так и остался.
В семидесятые-восьмидесятые годы Качинское истребительное училище считалось одним из лучших в своем роде. Уже на втором курсе курсанты совершали вылеты, на третьем – на боевых самолетах. Все теоретические знания подкреплялись хорошей практикой: топливо и техники не жалели.
После окончания училища подготовка для Федора продолжилась на Украине, в отдельной армии Верховного главнокомандующего. В Афганистан он попал в звании старшего лейтенанта, имея за плечами хорошую школу. Это было его осознанное решение.
- Я понимал, что смогу это сделать. Если вместо меня пойдет какой-нибудь молоденький неопытный летчик – он может погибнуть сразу же, - рассуждает Федор.
Он все время подчеркивает, что год войны в Афганистане стал для него работой, которую необходимо было делать хорошо. Цена ошибки слишком высока: смерть собственная или других людей. Ничего героического и особенного он не совершал. Но сначала к этой «работе» нужно было привыкнуть.
Нас не догонят
Он хорошо запомнил свой первый вылет: куда ни посмотри - внизу расстилались горы, песчаные расщелины под яркими лучами солнца. Это было необычно и красиво, но пугающе: как ориентироваться в такой местности? В первые недели Федор немного терялся, но после ряда вылетов привык, а к концу службы знал ландшафт как свои пять пальцев. Более того, он пришел к выводу, что над нашей степной равниной заблудиться куда легче, чем в горах.
Осенью крыши в кишлаках становились ярко-красными. Местные жители сушили курагу под палящим афганским солнцем. Абрикос по цвету отличался от того, что растет в Волгоградской области, и, видимо, поспевал в большом изобилии, судя по крышам.
В небе Афганистана Федор летал на самолете МиГ-23МЛД. Это боевой тактический истребитель, который способен быстро набирать высоту, маневренный. Особенно ценными на высокогорных аэродромах и в летнюю жару были хорошие взлетно-посадочные качества МиГ-23МЛ. Например, его разбег в нормальных условиях был в полтора раза короче, чем у МиГ-21бис, что обеспечивало запас по топливу и боевой нагрузке. Прицельная система позволяла осуществлять перехват воздушных целей в различной обстановке: при сложных метеоусловиях, в радиоконтрастной облачности, а также на фоне земли, на встречных курсах.
- Большое внимание уделяли безопасности полетов. Мы летали на высоте пять тысяч метров, но даже с нее попадали точно в цель: работали по координатам, – рассказывает Федор.
Основной базой истребительной авиации служила хорошо оборудованная и обустроенная Баграмская авиабаза, наиболее близкая к штабу ВВС и руководству 40-й армии в Кабуле, откуда осуществлялось руководство и координация. В Баграме находились управление полка и техническая часть, куда для выполнения регламентных работ и ремонтов пригонялись истребители из Шинданда и Кандагара.
В Афганистан летчики 168-го авиационного полка прибыли как истребители сопровождения, но командование настаивало на время забыть слово «истребитель» и запомнить другое: «бомбардировщик». Основными типами боеприпасов, применявшихся на МиГ-23, были авиабомбы, преимущественно фугасные и осколочно-фугасные, эффективные против большинства целей. Достоинством была их универсальность, позволявшая поражать как строения, служившие укрытием противнику, опорные пункты и защищенные огневые точки, так и живую силу противника, которая едва могла устоять перед ливнем смертоносных осколков.
Наши летчики обеспечивали авиационную поддержку пехотинцам, а именно 345 отдельному парашютно-десантному полку и 56-ой бригаде.
Федор принимал участие в крупномасштабной воздушно-наземной войсковой операции «Магистраль». Проводилась она с целью прорыва многолетней военной и экономической блокады округа Хост. Действие разворачивалось в труднодоступном горном массиве на широком фронте, с привлечением значительных сил и средств.
Обстановка на магистрали Гардез – Хост была сложной. Воспользовавшись отсутствием советских частей в округе Хост, душманы к осени 1987 года восстановили одну из самых крупных перевалочных баз «Джавара», которую советские войска разгромили еще весной 1986 года. Существовала опасность создания в Хосте временного правительства оппозиционных сил. Было принято решение спланировать и провести крупную совместную войсковую операцию афганских и советских войск и обеспечить население Хоста в первую очередь продовольствием, сорвать замыслы оппозиции по формированию альтернативного правительства Афганистана.
На счету у Федора Свиридова 226 боевых вылетов. Согласно опубликованным данным, в ходе Афганской войны потери советской авиации составили 118 самолётов. Федору и его товарищам повезло: их полк за время службы не потерял ни одного летчика. В этом они видят большую заслугу командира полка, для которого важно было сохранить жизни нашим ребятам, вернуть их живыми матерям и женам.
- Некоторым летчикам повезло меньше. Погиб Виктор Земляков. Во время выполнения очередного боевого задания его самолет СУ-25 при выходе из атаки был подбит и, потеряв управление, столкнулся с землей. Не стану утверждать, что я не боялся, отправляясь на боевое задание. Это естественно для любого человека на войне - испытывать страх. На всю жизнь я запомнил слова командира, который сказал, что настоящее мужество – это не отсутствие страха, а умение управлять им. Только две категории не боятся: дураки и покойники. Рано или поздно первая категория переходит во вторую, - вспоминает Федор.
Преодолеть себя
Летчики их полка, и он в том числе, были удостоены двух орденов Красной Звезды. Первый орден он получил за уничтожение вражеской БМ-31 (наши ребята сравнивали ее с «Катюшей» китайского производства), второй – за попадание в штаб, где проходил совет командиров боевиков.
- Стояли три дома, в которых, по данным разведки, собрался исламский комитет (около пяти человек) и их охрана – около пятнадцати человек. Мы нанесли удар - два дома обрушились, похоронив под собой членов комитета.
Год службы в Афганистане стал для Федора особенным в его жизни. Он считает, что стал более ответственным, опытным, стал больше ценить жизнь и боевое братство. Со многими из боевых товарищей он до сих пор поддерживает связь. Благо, что через сеть Интернет делать это теперь несложно. Кого-то уже нет в живых, некоторые летают или летали до недавнего времени.
После войны в Афганистане им предстояло еще адаптироваться к мирной жизни, пережить «перестройку», реализовать себя в изменившейся действительности. Федор ушел на пенсию в расцвете сил: ему было 32 года. Так сложились обстоятельства, на Украине русские летчики стали не нужны. К тому времени у него уже была семья: жена, двое детей. Возможно, что это обстоятельство помогло пережить ему адаптацию к той действительности, где ему не нужно больше садиться в кабину и смотреть на землю с высоты птичьего полета. Плюс к этому привычка философски относиться к жизни и не впадать в уныние.
Получив сертификат на приобретение жилья, они с женой купили дом в Красно-слободске. Федор сам занимался его благоустройством. Сейчас он доволен, что жена и дети живут в нем с комфортом, что есть свой небольшой участок, где летом растут овощи и цветут клумбы.
На показательные выступления в небе пилотажных групп он смотрит глазами профессионала. С некоторыми летчиками из групп «Стрижи» и «Соколы России» знаком лично. Считает, что дело свое они знают хорошо. Наши летчики – единственные в мире показывают пилотаж не на специальных, а на серийных самолетах. Глядя на «стайку» самолетов, он как бы «примеривает» их действия на себя: смог бы так он? Насколько это сложно или просто? Для боевых летчиков первого класса нет почти ничего невозможного.
Валентина Дорн.